Литература
May. 7th, 2011 05:42 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
chirurgiaУ меня раньше была странная особенность воспринимать литературу животом. Т.е. от одних книг было приятное ощущение и я их читал много, а другие мой желудок не воспринимал. Например русская классическая литература 19, начала 20 века очень хорошо воспринималась. Чехов на меня действовал как сильный транквилизатор – тепло разливалось по всему телу, внутри становилось хорошо и спокойно, а окружающая действительность размывалась.
Толстой интересен был до дрожания в руках, во рту пересыхало когда его читал, как во время очень захватывающего и интересного фильма, с Достоевским тоже самое.
А до русской классической литературы практически ничего не читал серьезного. Майн Рид, Купер, Дюма – всё это мне неизвестно. Точкой отсчета послужил роман «Преступление и наказание».
Так вот получилась такая ситуация, что русскую литературу я довольно хорошо для обычного читателя знал, а все остальное не читал. И взгляд у меня на весь остальной мир из русской литературы, причем взгляд не профессиональный, а на уровне ощущений.
И вот сейчас у меня стойкое ощущение что всех европейцев всегда немного подташнивало, когда они писали свои романы, только вот у Пруста этого нет. А вот у русских в основном болели зубы.
Название этих ощущений – тошнота/ боль не стоит воспринимать буквально – это какое-то подобие фона, может быть какой-то обязательный такой оттенок который везде присутствует.
Есть вариации – английский роман – литература запоров. Судебная тяжба, а не роман. Обмен мнениями по поводу благовоспитанности и происхождения героев. Французкий роман уже чистая тошнота. Жесткий, детальный взгляд на людей как на ощипанных куриц (только не у Пруста). Флобер и Стендаль люди чрезвычайно умные, наблюдательные, желчные, злые. Для меня это как нож по сердцу, опять же на уровне ощущений – такой взгляд на людей автоматически в нагрузку несет и соответствующую метафизику и поэтому мне кажется их внутренне тяжело было читать.
А русская литература она другая. Добрая. Утешение утомившемуся путнику. Розанов описывает как он медленно с купцами и деревенскими бабами идет к святому ручью – и ощущения здесь совсем другие. Иван Ильич умирает долго, мучительно. Толстой описывает эту смерть достаточно жестко. Но общее ощущение то совсем другое. Утешение, надежда. Теплая, липкая доброта, сквозь боль, но воспоминания о ночи в гефсиманском саду, с той точки зрения что там всех заранее любят и простили.
Мне вот интересно, как воспринимают русскую литературу иностранцы. Суммарное ощущение какое?
Толстой интересен был до дрожания в руках, во рту пересыхало когда его читал, как во время очень захватывающего и интересного фильма, с Достоевским тоже самое.
А до русской классической литературы практически ничего не читал серьезного. Майн Рид, Купер, Дюма – всё это мне неизвестно. Точкой отсчета послужил роман «Преступление и наказание».
Так вот получилась такая ситуация, что русскую литературу я довольно хорошо для обычного читателя знал, а все остальное не читал. И взгляд у меня на весь остальной мир из русской литературы, причем взгляд не профессиональный, а на уровне ощущений.
И вот сейчас у меня стойкое ощущение что всех европейцев всегда немного подташнивало, когда они писали свои романы, только вот у Пруста этого нет. А вот у русских в основном болели зубы.
Название этих ощущений – тошнота/ боль не стоит воспринимать буквально – это какое-то подобие фона, может быть какой-то обязательный такой оттенок который везде присутствует.
Есть вариации – английский роман – литература запоров. Судебная тяжба, а не роман. Обмен мнениями по поводу благовоспитанности и происхождения героев. Французкий роман уже чистая тошнота. Жесткий, детальный взгляд на людей как на ощипанных куриц (только не у Пруста). Флобер и Стендаль люди чрезвычайно умные, наблюдательные, желчные, злые. Для меня это как нож по сердцу, опять же на уровне ощущений – такой взгляд на людей автоматически в нагрузку несет и соответствующую метафизику и поэтому мне кажется их внутренне тяжело было читать.
А русская литература она другая. Добрая. Утешение утомившемуся путнику. Розанов описывает как он медленно с купцами и деревенскими бабами идет к святому ручью – и ощущения здесь совсем другие. Иван Ильич умирает долго, мучительно. Толстой описывает эту смерть достаточно жестко. Но общее ощущение то совсем другое. Утешение, надежда. Теплая, липкая доброта, сквозь боль, но воспоминания о ночи в гефсиманском саду, с той точки зрения что там всех заранее любят и простили.
Мне вот интересно, как воспринимают русскую литературу иностранцы. Суммарное ощущение какое?
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2011-05-07 12:44 pm (UTC)оно, среди прочего, связано, с тем, что ее писали дворяне или люди, находившиеся под влиянием дворян. Детские годы Багрова внука, воспоминания ружейных охотников, Тургенев.
а потом все поменялось - возникла чернуха - литература настоящих разночинцев.
вот к примеру Петербург Белого, или Мелкий Бес или современная русская литература. Стоит отойти от дворян, все меняется. Вспомнить того же лескова, или некрасова, или Салтыкова-Щедрина. Никакие флоберы по желчи последнему по уму и желчности и в подметки не годились. там уже обида звенит... а вот у герцена, хоть и пишет о том же - не звенит.
На самом деле - у все почти также. Дворянская литература - как в теплой ванне купаешься. Три мушкетера, страдания юного вертера, мельмот-скиталец.
классовые корни мне кажется важнее национальных в этом отношении.
no subject
Date: 2011-05-07 01:19 pm (UTC)Но с другой стороны - как же Чехов? он же разночинец типичный. В тоже время у Салтыкова Щедрина - "Пошехонская старина" она, конечно тоже желчная, но все же. А Шаламов? Он же тоже как вкусное лекарство.
Хотя может быть вы правы в том смысле, что ядро у русской литературы дворянское. Но тогда у французкой какое?
no subject
Date: 2011-05-07 06:42 pm (UTC)гибель дворянского гнезда
это очень хорошо видно в вишневом саде
а французы - после своих революций - типичные разночинцы-буржуа... нет у них ни доброты, ни жертвы - их исходная позиция - не семья, а большой равнодушный город, где все анонимны...
no subject
Date: 2011-05-07 01:09 pm (UTC)no subject
Date: 2011-05-07 01:24 pm (UTC)Ладно, дальше не буду. Интересно, познавательно и заставляет задуматься. :)))
А как иностранцы - это общеизвестно ж. Шок. Достоевский, Толстой et cetera.
no subject
Date: 2011-05-07 01:41 pm (UTC)